Главной причиной кризиса безопасности на Корейском полуострове является сознательный отказ США и Южной Кореи от диалога с Северной Кореей.
Правдинформ
Несмотря на то, что ООН отказывается признать провокационный характер этих военных учений UFG США и Южной Кореи, учения включают в себя отработку операционного плана OPLAN 5015 – плана войны, призванного нанести упреждающие удары против северокорейских ядерных и ракетных баз, а также «обезглавливание» северокорейского руководства. Ситуация на Корейском полуострове в марте, апреле и августе каждый год накаляется крупномасштабными совместными военными учениями США и Южной Кореи и осуществлением оборонительных контрмер КНДР.
Александр ВОРОНЦОВ , «Фонд Стратегической Культуры» – fondsk.ru 02.09.2016
Развитие военно-политической обстановки на Корейском полуострове носит стремительный характер. 22 августа начались и 2 сентября закончились одни из трёх крупнейших ежегодных американо-южнокорейских манёвров «UFG». В учениях приняли участие 50 тысяч южнокорейских и 25 тысяч американских военнослужащих (из них 2,5 тысячи американцев были переброшены в Корею из-за её пределов), а также представители девяти государств, участвовавших в Корейской войне 1950-1953 годов против Корейской Народно-Демократической Республики. Сценарий учений включал[1] отработку нанесения превентивного ядерного удара и поэтапного плана оккупации Корейской Народно-Демократической Республики.
24 августа Пхеньян произвёл успешный запуск баллистической ракеты с подводной лодки, которая пролетела около 500 км. 26 августа Совет Безопасности ООН принял заявление для печати, осудившее это и три предшествующие ракетные испытания КНДР.
Бывает сложно понять, кто же является инициатором этой эскалации, поскольку все стороны объявляют свои действия сугубо оборонительными, ответом на агрессивные шаги противоположной стороны. Война нервов также затрудняет задачу понимания.
Американо-южнокорейская сторона представляет военные манёвры UFG регулярными, рутинными, никому не угрожающими. Однако поверить этому трудно. Кстати, в рамках двух других самых крупных манёвров, ежегодно проводимых в США и Республикой Корея в марте-апреле («Key Resolve», «Foal Eagle 16»), которые также характеризуются как «рутинные, оборонительные…», в последние годы отрабатываются высадка десанта на побережье противника и марш-броски с целью захвата крупного административного центра, под которым без труда угадывается Пхеньян. А идея нанесения упреждающего «обезглавливающего» (ликвидирующего верховное руководство КНДР) удара настолько становится популярной в сеульских военных кругах, что начинает не на шутку тревожить американских союзников.
Отметим и то, что в последние годы наблюдается тенденция к расширению масштабов военных учений. «Key Resolve – 2016» стали в этом отношении беспрецедентными: 300 тысяч южнокорейских и 15 тысяч американских военнослужащих с участием вооружений, представляющих все виды ядерной триады США.
В таких условиях тревоги северокорейской стороны выглядят обоснованными, а жёсткость её заявлений более понятной.
Есть ещё одна важная особенность военно-политической ситуации на Корейском полуострове, на неё часто указывают северяне, но о ней не любят вспоминать в Вашингтоне. Отношения между КНДР и США по сей день регулируются Соглашением о перемирии, то есть о временном прекращении боевых действий, подписанным в 1953 г. Другими словами, оба государства де-юре находятся в состоянии войны друг с другом. Естественно, в этих условиях любые манёвры, концентрация войск противоположной стороны имеют принципиально иное значение, нежели обычная практика военных учений в других странах.
Не случайно приобретающие всё более наступательный характер американо-южнокорейские манёвры вызывают возрастающую озабоченность у стран-соседей.
Возьмём другой важнейший аспект сложного уравнения безопасности на Корейском полуострове – развитие ракетно-ядерного потенциала КНДР. На это, в частности, указывает заявление для печати СБ ООН от 26 августа. Да, никого из стран-членов ООН не радует то, что вопреки известным резолюциям СБ ООН, в том числе последней резолюции 2270 от 22 марта с.г., КНДР произвела в текущем году около 30 ракетных пусков, включая пуски баллистических ракет наземного и подводного базирования. Однако при всей формально-юридической обоснованности позиции членов СБ ООН, озабоченных задачами сохранения режима нераспространения оружия массового уничтожения, с точки зрения практической политики вряд ли разумно игнорировать позицию КНДР, абстрагируясь от реальности.
Реальность же такова, что Пхеньян с самого начала объявил, что он не признаёт указанные решения СБ ООН, расценивает их как несправедливые, не считает себя ими связанным и убеждён в необходимости укрепления национальных сил ядерного сдерживания для выживания государства в условиях «враждебной политики» США. Руководство КНДР открыто и неоднократно объявляло о своём намерении продолжать работать над ракетно-ядерными программами. Так что, если в плане переговоров по корейской проблеме всё останется как есть, за будущими пусками ракет дело не станет. Можно не соглашаться с такой позицией, возмущаться ею, но отказываться её замечать, не пытаясь понять, чем она вызвана, по меньшей мере неразумно.
Не лучше ли прислушаться к звучащим все чаще в последнее время призывам Москвы и Пекина рассматривать данную проблему комплексно, с учётом совокупности озабоченностей в сфере безопасности всех заинтересованных сторон? Ведь тревог становится всё больше, и они всё глубже. Особое место здесь занимает объявленное 8 июля с. г решение США и РК развернуть на южнокорейской территории американскую систему противоракетной обороны THAAD. Военных специалистов и политиков в России и Китае не убеждают разъяснения американской стороны, что, дескать, данная система предназначена только для нейтрализации ракетного потенциала КНДР и никому больше не угрожает.
Напомним совместное заявление лидеров России и Китая: «Действия внерегиональных сил… намеревающихся дислоцировать в Северо-Восточной Азии системы THAAD, зачастую осуществляются под надуманными предлогами, имеющими мало общего с реальными вызовами и угрозами в сфере ракетного распространения, явно не соответствуют заявленным целям, а также нанесут серьезный ущерб интересам стратегической безопасности государств региона, включая Россию и Китай. Обе наших страны решительно выступают против этого». А на одном из брифингов официального представителя МИД РФ прозвучало: «Исходим из того, что задействование этих комплексов в Республике Корея явно выходит за пределы задачи сдерживания т.н. «северокорейской угрозы». У нас не вызывает сомнений тот факт, что США при поддержке своих союзников продолжают наращивать потенциал азиатско-тихоокеанского сегмента глобальной системы ПРО, что неизбежно приведет к подрыву сложившегося стратегического баланса, еще более осложнит обстановку на Корейском полуострове и в регионе в целом».
Возвращаясь к «главному раздражителю», каким стала для Запада ракетно-ядерная программа КНДР, отметим следующее.
Во-первых, решение данной проблемы лежит не в конфронтационной, а в переговорной плоскости. Северокорейских ракетных испытаний 2016 года вообще не было бы, если бы США не отвергли с порога выдвинутое в январе 2015 года предложение Пхеньяна о пакетной сделке, повторенное затем в январе 2016 года: прекратить регулярные крупномасштабные американо-южнокорейские военные манёвры или хотя бы удалить место их проведения от границ КНДР в обмен на обязательство Пхеньяна не проводить ракетно-ядерных испытаний.
Во-вторых, налицо фиаско политики, направленной на то, чтобы заставить Пхеньян в одностороннем порядке отказаться от ракетно-ядерного потенциала путём давления и изоляции. КНДР многократно подтвердила (не только на словах, но и на деле), что она открыта для любых переговоров, кроме тех, целью которых ставится её капитуляция. В том, что экономические санкции, включая крайне жёсткие, определённые последней резолюцией СБ ООН 2270, не работают, убеждается всё большее количество компетентных экспертов, в том числе американских.
В-третьих, установка Вашингтона и Сеула на смену режима и ликвидацию КНДР, отказ от каких-либо содержательных переговоров обнаружили полную несостоятельность. Все попытки экономического удушения Северной Кореи не только не приблизили её коллапс, но и не помешали росту её экономики.
На фоне успешной реализации провозглашённого Ким Чен Ын курса на параллельное развитие гражданской экономики и средств ядерного сдерживания предсказания скорого крушения КНДР, которые делаются, например, на основе перехода на Юг нескольких северокорейских дипломатов, представляются не только неубедительными, но и комичными, как попытка уговорить себя в том, что в Корее всё будет так, как хочет Вашингтон.
В заключение подчеркнём, что главной причиной нынешнего кризиса безопасности на Корейском полуострове является, по нашему мнению, сознательный отказ США и Республики Корея от диалога с КНДР. Без возврата к содержательным переговорам в двусторонних и многосторонних форматах перспективы стабилизации военно-политической обстановки на Корейском полуострове и сдерживания его нуклеаризации не просматриваются.
|
